Внешнее убранство дома Гадалки выглядело достаточно солидно, но комнаты просто поразили воображение! Дорогие ковры, красивая мебель, старинные часы с огромным маятником как раз в этот момент они отбивали время. Я никогда не видела такого богатства ни в одном сельском доме.
Катерина — так звали гадалку — разложила тем временем карты и глянула на меня: «Сколько людей сюда приходило, сказала она, но такой странной судьбы ни у кого не было». И начала рассказывать все изломы моей судьбы с детства, как будто держала перед собой книгу жизни.
«Детство ты провела в чужой стране, где говорили не на родном языке. Ты трижды стояла лицом к смерти — дважды от болезни, а третий — от мужчины».
Этот третий случай, угаданный гадалкой, вызвал в памяти болезненные воспоминания встречи со страшным насильником, который убивал свои жертвы. Случай спас меня, но еще и сейчас сердце содрогалось при мысли о возможном жестоком исходе.
Гадалка продолжала рассказывать. Она добралась до сегодняшних дней и предупредила, что если я уеду по бумагам, которые в настоящее время готовлю, то изменю свою судьбу. Если не уеду — в моей жизни произойдет трагедия — у меня на глазах погибнет человек от знака в голове.
Предсказание будущего не особенно привлекло мое внимание. Но следующая фраза больно задела: «Твой муж, который любит тебя, это твой самый серьезный враг. Он мешает твоей судьбе всю жизнь. У тебя хорошая работа, но ты не знаешь о твоих экстрасенсорных способностях, которые полностью поменяют и работу, и судьбу».
И снова я как бы пропустила мимо ушей эти пророческие, как я потом пойму, слова. Они ушли куда-то в глубь моей памяти, но не стали ни поводом для размышлений, ни импульсом для действий — я просто восприняла их, не более того. Гадалка при этом указала еще и точную дату событий: «Это произойдет не раньше, чем у тебя родится вторая внучка. Твоя дочь очень скоро выйдет замуж и через рождение внучки произойдет трагедия — ты не захочешь жить. Но ты преодолеешь себя и добьешься расцвета способностей экстрасенса, которые передадутся твоей внучке».
Закончив гадание, Катерина предложила мне изменить наиболее трагические повороты моей судьбы, повесив на шею медальон с заговоренной травой, которая, дескать, поможет отвести беду. Эта дополнительная профилактическая услуга стоила 150 рублей: привезу деньги — получу медальон. Если бы не это условие, которое я вдруг восприняла как вымогательство, возможно, я отнеслась бы серьезнее к ее предложению. Слишком много было точных попаданий в прошлое, чтобы с ходу отмести предсказания будущего. Но цена, которую она предложила за изменение будущего показалась мне смешной. Впрочем, как и вся эта затея. Появившееся было доверие, быстро улетучилось. Я внутренне уже смеялась над собой, над своим простодушием, над попыткой заговоренной травой отвести напасти судьбы, — какая чушь!
Как я потом жалела, что не воспользовалась пусть странным и ненадежным способом — повернуть судьбу, избежать страшных событий. Все сбылось, и я готова была отдать многое, чтобы увести грядущее в другое русло, да было поздно.
Гадание вскоре забылось. Я уже не задумывалась о страшных событиях, что якобы ждали меня. Правда, моя дочь после школы неожиданно быстро выскочила замуж. Я готовилась стать бабушкой и со стороны сына. Жизнь текла по хорошо укатанной колее — ничто не предвещало каких-либо изменений, тем более трагических, в моей судьбе или работе. Поездка в Африку ушла в прошлое, как мираж. Я уже отчаялась вытянуть Дмитрия из его компании даже с помощью африканского сафари. Стала воспринимать все, как должное, и, казалось, нет беды, которая могла бы застать меня врасплох.
Иногда меня пугали непонятные сны. Однажды приснилось, что я зашла в старый дом в селе. Осматривая его, любуясь деревенской утварью, печью, рогачами, горшками, я подошла к окну и с ужасом увидела, что дом качается над пропастью! Ужас был настолько велик, что я проснулась в холодном поту, а когда заснула, увидела продолжение сна с той же, точки — я будто бы выскочила из качающегося дома в поле и упросила тракториста вытащить его на ровное место. Мне не стало легче — тут же начался второй сон, в котором я увидела себя в фате невесты, но почему-то без туфель. Однако это не остановило незнакомого мужчину. Он подошел ко мне, снял обручальное кольцо и уронил его. Вернее, кольцо само выпало из его руки, покатилось и раскололось на две части. А я осталась стоять одна в белом платье над обрывом, что навис над бурной рекой.
Я проснулась с сильным сердцебиением и начала очередной день, который был заполнен трудом до предела, и не было времени, чтобы о чем-то подумать, чего-то испугаться. Текучка избавляла от особых переживаний и толкований снов. Это, по-видимому, было привилегией женщин прошлого века — привилегией, которая вместе с веком канула в небытие.